Представьте себе вихрь, плотный до непроглядности, в котором несутся камни, деревья, вывески, сорванные с фасадов зданий. В этом потоке, высоко над землей, вместе с другими бесчисленными предметами, несетесь и вы. Неожиданно, неизвестно откуда, перед вами возникает прекрасный цветок, c изящным стеблем и нежными, прозрачными-белыми лепестками, неизвестно как уцелевшими посреди вихря, будто бы укрытые неизвестной и могущественной силой.
Вы не можете поверить, что этот цветок на самом деле перед вашими глазами. Ваше внимание теперь полностью поглощено этим странным, неожиданным явлением. Вам кажется, будто бы время остановилось, будто бы утих даже ветер, и есть только вы, и этот прекрасный цветок перед вашими глазами. Вы делаете усилие, чтобы получше его разглядеть, но когда вы снова открываете глаза, на том месте, где только что был цветок, снова ничего нет. Вы начинаете сомневаться, что это произошло с вами на самом деле. Вы снова несетесь на огромной скорости посреди вихря.
Однажды, отправившись в Латинскую Америку, я стоял, завороженный, на бетонном полу в необычной церкви на центральной площади Сан Сальвадора. Я приземлился в Сальвадоре утром того же дня, и спустя немногим более пяти часов я снова покинул эту страну. Когда машина везла меня по улицам города, вокруг было много вооруженных людей, которые проезжали мимо на машинах с прицепом или стояли у входа в заведения и торговые центры.
— Что ты хочешь делать теперь? — спросила меня она. У нее был взгляд человека, живущего поиском сильных впечатлений. Она была похожа на рейнджера в своей майке без рукавов и широких карго-штанах, которые совсем не мешали двигаться быстро и в своем роде изящно. За рулем, прижав своим сильным плечом двуствольное ружье, ехал молчаливый телохранитель Хуан. За весь день он так и не сказал ни слова, и только молча курил у машины, если у него появлялась для этого свободная минута. Выглянуло солнце, мы стоим посреди церкви из бетона, залитой светом солнца через невероятной красоты витраж на потолке, накрывающий все вокруг мистическим и красочным светом.
— Все, кто только может, стремятся только отсюда уехать, говорила она — или я это додумал, вполне мог бы додумать, потому что это и так было, черт возьми, понятно.
— И совсем никто сюда не приезжает. А ведь ты знаешь, что когда-то у нас даже были свои авиалинии, и до сих пор у нас останавливается на дозаправку половина латиноамериканского пассажирского флота, что летает над нами из континента в континент. Когда я навещала сестру во Флориде, я всегда смотрела на тех иностранцев, которые обреченно ждут своего вечернего рейса и даже не выходят из аэропорта, потому что это небезопасно. Тогда мы решили делать эти короткие дневные туры, чтобы показать им нашу страну, оставить другое впечатление.
Я думаю об этом, когда я плаваю в океане, пока на берегу, глядя в мою сторону, она и большой Хуан в пляжном кафе пьют коктейли с зонтиками. Если бы не они, я бы никогда здесь не оказался. Этот день стал моим главным впечатлением из всего времени, проведенного в тот год в Латинской Америке. Однажды весной, много лет спустя, я снова вспомнил о них, когда услышал о новой стычке между правительственными войсками и вооруженными бандами, неотличимыми друг от друга, на той самой площади, где находится эта церковь. Я так и не смог найти ее, и письма, отправленные ей, вернулись назад недоставленными.
